Luxuris: дважды перерождённая.

1. Какие профессии изучены/изучаете:

пока еще никакие, однако кулинария вызывает наибольший гипотетический интерес;

2. Характер:

Идеалист. Жизнелюбивая, справедливая, экономная (иногда до абсурда), любит поговорить, сентиментальная, консервативная в вопросах стиля одежды и общения с мужчинами; создает впечатление инфантильной и поверхностной при первом знакомстве - но это своеобразная защита от окружающих. Не боится казаться смешной, любит пошутить. Боится одиночества, поэтому вечно окружена питомцами. Склонна к философствованиям и меланхолии; эстет до мозга костей, даже когда речь идет о не вполне эстетичных вещах.
 
3. Жизненные позиции:

Ненавидит неоправданную жестокость, и тех, кто бросает вызов заведомо более слабым, чтобы самоутвердиться. Не приемлет "рыночные" отношения, убеждена, что если ты согласился помочь кому бы то ни было - то это должно быть от чистого сердца, а не ради собственной выгоды. Уважает чужую жизнь, не приемлет "убийства ради развлечения". Однако, склонна к неконтролируемым вспышкам ярости и гнева, когда становится свидетелем вопиющей несправедливости, бесчестья и вероломства. Мстительна, злопамятна, ревностно относится к таким понятиям как честь и достоинство. За попранную честь свою и своих близких - готова убить обидчика, иногда до абсурда изуверским способом.

"Кровь за кровь, я всегда возвращаю долги".


4. Предпочтения:

Любит черный цвет, длинные платья с летящими юбками. Часто закрывает лицо и/или голову (привыкла прятать свой внешний вид от окружающих), любимый элементаль - огненный, зовут Рапидус. Восхищается элементалями, как созданиями в целом, и как личностями - в частности.


5. Семейное положение:

свободна, но скептически настроена по отношению ко многим мужчинам из-за свежей ещё горечи после потери возлюбленного.

Мать умерла, но есть брат и отец, которые остались в "позапрошлой жизни". Искренне любит брата, вспоминает о нем каждый день. Иногда видит ночные кошмары, где его убивают враги. После этих кошмаров становится подвержена параноидальным размышлениям и даже депрессии.

6. Особенности/доп. информация (по желанию):

Говорит с небольшим акцентом, из-за того, что ее родной язык отличается своеобразной фонетикой и произношением,

конкретнее:

Иногда, разговаривая сама с собой, называет себя Лу - так ее называл только погибший жених, другим не разрешает себя называть так: предпочитает полный вариант своего имени, однако, сокращения отличные от "Лу" допустимы.

В моменты гнева или отчаяния может позволить себе нецензурные выражения на родном языке - хорошо, что мало кто может догадаться о значении этих устойчивых выражений :oops: 

Совершенно не умеет выпивать, но при этом считает "сок пьяной ягоды" - самым вкусным напитком на свете. Мечтает научиться готовить, любимое блюдо: карри из мелонэ.

7. Фотография персонажа:











8. Квента:




Шёл 670ый, "Багровый" век по новому календарю Астарота. Нижний мир сотрясали дворцовые перевороты, съедали изнутри вероломные предательства: с тех пор, как девятый архидемон Люций решил сыграть на невежестве смертных и запугать их, чтобы те служили народу нижнего мира, прежний порядок был навеки разрушен. Нижний мир раскололся на несколько фракций, властолюбцы и политиканы рушили наш тысячелетиями незыблемый фундамент.
В то время я была ребенком. Конечно, по нашим меркам: мне было всего 180 лет.
Я родилась в очень древней и влиятельной семье Астарота: наши предки занимали первые должности в парламенте и войсках архидемонов. Дочери нашего рода часто становились спутницами жизни первых сыновей владыки.
Нетрудно догадаться, что такая же судьба ждала и меня. Но я родилась в сложные времена. Моя семья всегда придерживалась консервативных взглядов, и не разделяла порабощающую политику Люция. Для моей матери была невыносима мысль о том, что единственная дочь станет жертвой тысячелетней традиции и гнилым звеном в цепи: властная и сильная, она противостояла этому, как могла.

Но она так и не успела предпринять что-либо. В мире, где сегодняшняя власть зависит от количества живых врагов - быть врагом опасно. Мать стала жертвой своих убеждений, а воля отца была сломлена: я осуждала его поначалу, но чем старше я становилась, тем ощутимее я понимала, что когда ты в ответе только за свою жизнь - ты имеешь право выбирать свою правду. Но в его руках были еще и наши с братом жизни. В его руках было будущее нашего рода.

Увы, к "хорошему" он привык слишком быстро: девятый архидемон купил преданность отца посулами и подачками.

Отчаяние во мне было настолько невыносимым и ядовитым, настолько неистовствующим, что я, каким-то образом, разрушила завесу пространства. В тот момент завеса пространства была наиболее уязвима: наш мир остается стабильным только тогда, когда все семь главных  домов существуют в балансе.


Все демоны, от мала до велика, со своего "детства" обладают определенными умениями. Какие то из них менее полезны, какие-то более. Но каждого ребенка берут на обучение маги разных каст и проверяют, к какой магии ученик проявляет больше способностей. Я преуспевала в магии призывания, но это было единственное что мне давалось. Я даже помыслить не могла, что с моими, довольно обыкновенными умениями в области призывания,
я сумею преобразовать пространство. Признаться, я до сих пор думаю, что мне кто-то помогал...Эхет нуам-асанА (в вольном переводе означает "проводник между мирами") не рождался уже многие тысячи лет. Может быть потому, что его предшественник, вопреки общему мнению, так и не умирал?

***
Ах, матушка, видела бы ты меня сейчас...наверное, это тот самый мир, о котором я всегда так мечтала.
Как о далеком доме, которй ни разу не видела.
Помнишь, когда мне было всего сто сорок лет от роду, ты рассказывала мне, что наш мир - это всего лишь маленькая крупица в пустыне,
что миров столько, что никто не в силах их сосчитать.
И с тех пор я стала мечтать о другом мире. Я практически придумала свой мир, и до той степени была им очарована,
что всем существом своим слилась с ним, будто это мой дом.

Кто же знал, что когда я потеряю тебя навсегда, мое заветное желание исчезнуть воплотится с первым же криком отчаяния.
Я до сих пор не понимаю, как мне удалось разорвать завесу времени и пространства (мне никогда не удавалось на уроках переместиться даже в наше недалекое прошлое),
но, признаться, переход был столь болезненным, что мне показалось, что это и есть конец моей бесславной жизни.

Но я всё еще была жива. Во всяком случае, жив был мой разум. Мне будто явилась истина о том, как выглядит ткань вселенной.
Ради чего миры иногда переплетаются или вовсе сливаются друг с другом.
Для чего одни миры исчезают в вечности, а другие рождаются из хаоса.

И вот, когда, как мне показалось, я нашла ответ на эти вопросы - я вдруг начала чувствовать свое тело. Чувствовать боль, жажду и голод. Помнишь, ты говорила мне, что так умеют чувствовать люди.

Меня ослепило солнце. То солнце из твоих рассказов о верхнем мире смертных. Оно окутывало жаром, словно лавовый водопад, но этот жар был ласковым и пах жизнью..

Я долго не могла пошевелиться, утопая в голубой бесконечности, что, кажется, зовется небом. Меня обуревали противоречивые чувства: я была очарована красотой и скована страхом.
Боялась пошевелиться: мне казалось, что одно неловкое движение - и я упаду в эту голубую вечность.
Не знаю, сколько времени прошло, пока я лежала неподвижно, созерцая небо, но мне казалось, очень долго.
Вдруг я услышала, как кто-то неподалеку разговаривает.

Странный язык.

Он был еще более странным, чем тот человеческий, на которым смертные пытались с нами разговаривать.

Собрав все свои силы, я попыталась подняться. Те, что разговаривали на чудном языке опешили. Они исступленно разглядывали меня, пока один из них не закричал. Второй схватился за оружие, что было у него в руках и опрометью кинулся на меня. Я, ослабленная настолько, что больно было даже глубоко вздохнуть, насилу увернулась от удара. Но от булыжника, который летел прямо мне в голову, я увернуться не успела. Я, наверное, потеряла сознание от удара, всё, что я помню после - это как я проснулась в каком-то сыром чулане.

Глаза понемногу начали привыкать к темноте, и я осмотрелась. в чулане не было ни дверей, ни окон. Я посмотрела наверх, там был люк.
"Ну конечно, люк, не через стену же они меня сюда притащили, в самом деле".
Я все еще слишком слаба. Я не смогу сбежать.

Я прислонилась спиной к сырой холодной стене и сидела так, пока не задремала.

Проснулась я от внезапно ударившего в лицо света. И торопливого шепота. Из-за рези в глазах я не смогла рассмотреть лицо гостя, но на всякий случай закрылась от него руками и сгруппировалась: мало ли, вдруг опять будут бить.

Гость хмыкнул, и сказал что-то на своем языке. Я уставилась на него непонимающими глазами. Он снова повторил то, что говорил до этого. Я снова мотаю головой и говорю ему по-своему, что не понимаю, чего ему от меня нужно.

Незнакомец тяжело вздохнул и уселся на корточки передо мной, озабоченно потер лоб и хмыкнул, потом начал что то бормотать сам с собой. Наконец он встал, указал на себя пальцем и произнес "Ферос". Потом указал на меня и выжидающе замолчал. не получив ответа, он повторил свой жест. Я не сразу догадалась, что он пытается познакомиться.

"Если он пытается узнать мое имя, вместо того, чтобы накидываться на меня, то может быть он хочет мне помочь?"

- Лууксурис Эндари Шем Медей Наама Саргатанас, - прохрипела я. Незнакомец замялся.
- Луксурис, - я повторила лишь первое собственное имя. Какая кому теперь разница, что у меня пять фамильных имен.
Ферос одобрительно закивал.  Начало положено. Он продолжил что-то говорить, подкрепляя речь жестами. Кое-как мы договорились, что я сяду ему на закорки и он меня вытащит наружу. Я не стану описывать с каким титаническим трудом мы выбирались из треклятого чулана, скажу только, что дважды нас чуть не повязали.

Оказавшись в относительной безопасности мы устроили привал. Ферос мягко опустил меня на траву, что-то ободряюще пробормотал и стал рыться в дорожной сумке. Он достал какой-то сосуд и круглую штуковину, похожую на камень. Камень удивительно легко разломился на две части. Одну он протянул мне, жестом показав, мол - ешь.

Я откусила кусочек предложенной еды, и прослезилась. Видимо, я была голодна настолько, что эта странная, внешне похожая на камень еда, показалась мне вкуснее всего на свете. Дело в том, что в моем старом мире никто не ест ради утоления голода... Мы его просто не испытываем. Мой народ ест изысканные блюда ради собственного удовольствия.
Жители нижнего мира, в отличие от смертных,

небольшая ремарка:

не чувствуют боли ожогов, ушибов или ран; не чувствуют голода, жажды, им не бывает холодно или жарко, но они чувствуют вкус пищи, запах, тактильные контакты.

Ферос слегка смутился, когда я разрыдалась от счастья, что меня угостили едой. Сказать, что он смотрел на меня, как на какого-то фантома - ничего не сказать.

Мы развели костер и переночевали в лесу. Удивительно, но красоту окружающего мира я оценила только на следующий день: видимо у меня было сильное изнеможение и шок.

Ферос где-то раздобыл для меня капюшон. Так мы могли не бояться людных мест: капюшон отлично скрывал "признак благородной крови" у меня на голове.

Удивительно, что мой брат родился без оного: у моего народа считается, что рога - это рецессивный ген, который чаще всего передается по отцовской линии отпрыску мужского пола.

Наше отшельничество, видимо, было долгим, так как я потеряла счет дням и мало-помалу начала понимать язык Фероса. Он учил меня самому необходимому: как сказать "лес", "вода", "хлеб" и так далее. Я на удивление быстро училась: вскоре он стал доверять мне покупать пищу в близлежащих деревеньках.
Он рассказал мне, что этот мир называется Атрея, рассказал про Катаклизм, даэвов - бессмертных защитников Атреи, про асмодиан и элийцев. Про балауров и оборотней, про сирен и вампиров. Еще он рассказал мне про учителя Мунина, который живет в одиночестве в резервации Исхальгена.
Ферос сказал, что нужно проводить меня к учителю. Что уж он-то сможет мне помочь и объяснить что к чему.

Когда я спросила Фероса на неуклюжем асмодианском, почему же те люди из деревни напали на меня и заперли в чулане, он ответил мне, что они, скорее всего, спутали меня с нечистью, с суккубом, что встречаются в Атрее.
- Опасные твари, - говорит Ферос, - Но ты на них совсем не похожа. если бы не рога, я бы принял тебя за симпатичную асмодианку...ну, с дефектом речи, конечно, - усмехнулся.
- Я знать, я плохо разговаривай. Но я учиться! - сказала я.
- И, к слову, очень быстро твоя учиться, - изобразил меня Ферос и рассмеялся.

Время шло, меня мучали сотни вопросов, необходимость встречи с Учителем ощущалась очень остро. Ферос самоотверженно сопровождал меня и постоянно рассказывал что-то новое, давал советы, предостерегал, он даже попытался научить меня стрелять из лука - но у меня не получалось, как бы мы не старались.

Однажды я сказала ему, что умела пользоваться магией призыва в своем мире. Он страшно удивился, и сказал, что это бесценное умение, что мне нужно найти себе наставника и возобновить практику.

Сказано - сделано...

мы решили, что настало время вернуться в столь негостеприимную для меня деревню Альдер.
- Не снимай накидку, и все будет в порядке, ну и говори поменьше..акцент у тебя тот ещё, - "приободрил" меня Ферос.


В деревню мы решили отправиться утром, а вечером устроили привал близ озера Тунапри.
Всю ночь мы слушали биение сердца озера и любовались деревом, что растет посреди озера. Ферос рассказал мне, что именно под этим деревом когда-то его отец признался в любви его матери... И правда, место чарующее, романтичное.
Ферос был какой-то странный: без конца теребил когтями тетиву на луке, будто струну, покусывал губы - что-то задумал, не иначе.

- Лу, тебя ведь хотели выдать замуж за какого-то жуткого типа в твоем мире, так? - раньше меня раздражало, когда кто-то звал меня "Лу", но Феросу я все-таки разрешила. Чудовищная поблажка! Но он умудрялся произносить "Лу" без панибратства. Скорее, с нежностью.

- Этот жуткий тип стал бы десятым королем, и страшным узурпатором. А я бы, наверное, со временем стала бы такой же мерзкой, как и он. Только представь: Лу сидит на возвышающемся троне из человеческих костей и отдает брезгливо приказы по уничтожению, - я картинно подбоченилась и изобразила королеву-узурпаторшу.

Мне нравилось дурачиться с Феросом. Я могла ему доверить каждую сторону своего характера, рассказать любой, самый отвратительный секрет. Странное чувство..Как будто бы в братскую любовь подмешали влечение...

- А тебе бы пошло, - Ферос сложил пальцы рамкой и посмотрел на меня сквозь них,  - но я не об этом хотел потолковать, - замялся и утонул взглядом в глади озера. О чем же он думает? Внезапно он продолжил: - А тебе никогда не приходила в голову мысль влюбиться и выйти замуж за простого смертного парня, м?

Я опешила. В голове столкнулись две правды: я давно этого хотела, но запрещала себе даже думать об этом из-за страха.

- Я все не пойму, к чему ты клонишь, Ферос, - прикинулась простушкой неумело, -  Признаться, я отгоняла всякие подобные мысли.. Простой смертный парень не проживет и десятой части моей жизни, как бы я его не любила. Жить вечность без человека, которому отдаёшь свою любовь - нет. Я никогда не буду так жестока со своим сердцем..

Ферос поник на мгновение.

- А если я стану даэвом? Что скажешь, Лу? Пойдешь за меня, если я обзаведусь крыльями? - он был чертовски похож на ребенка, глаза блестели ярче звезд на небе. Такой воодушевленный, влюбленный, очаровательный...У него уже были крылья, только он о них не знал.
- Я вот о чем думаю.. а что, если я больше не "почти бессмертная"?  я ведь чувствую боль и голод.. мои раны затягиваются медленнее...
-Тогда ты тоже станешь даэвом! ты только представь: вечность. И вся наша!, - мои руки в его руках задрожали после этих слов.

Так безрассудно, становиться даэвом из-за сумасбродной идеи быть вместе вечно. Вечно..наверняка.

Как бы то ни было, я согласилась. И на даэва, и на замужество.
Только мы сначала должны были осуществить мечту - переродиться.

Я чувствовала, как постепенно начинаю влюбляться в своего сумасшедшего спасителя. Нет, это не благодарность...хотя, чувство благодарности я испытывала с первой же встречи. Это было что-то более теплое. Что-то окрыляющее.

ремарка:

Шаг за шагом мы пробивались к своей цели, я практиковалась в магии, Ферос - в стрельбе из лука. Бок о бок мы шли навстречу вечности и мечте.. Пока не случилось непоправимое.

Фероса убили пираты Ахилленго.
Бой был неравный: дюжина на двоих. Меня спас магический барьер...а Ферос... Я не успела дотащить его до деревни, чтобы ему оказали помощь...Он умер почти сразу, после того, как его проткнули кинжалом.

Я долго оплакивала Фероса, но потом твердо решила, что стану даэвом и отомщу. Отомщу ублюдкам, что лишили его жизни, и что буду пытаться защитить каждого человека, которого смогу.

Жизнь смертного и так коротка. Никто не имеет права её отнимать раньше срока.


Каждый год в летний сезон я прихожу на озеро Тунапри и провожу там ночь, слушая биение сердца озера; я представлю, будто это сердце Фероса, бъётся тут, рядом со мной.
Это моя традиция.
Это моя заветная тайна.
Я верю, что каждый мой шаг к мечте - это результат его незримой поддержки. Без него я бы не справилась...Прости, Ферос, что не сумела спасти тебя.

***

Наконец, мой путь привел меня к Учителю. Мы долго беседовали с ним о мирах, о моей трансформации. Он поделился со мной памятью этого мира. Хаос в моем сознании после всего пережитого понемного начал приобретать форму и структуру. Я стала не только понимать Атрею, но и чувствовать её. Чувствовать себя частью Атреи и Атрею частью меня.

- Учитель, как так получилось, что после того, как я оказалось в этом мире, мое восприятие изменилось? я чувствую боль, голод, жажду.. Мне бывает холодно. Почему сознание и память остались прежними, а ощущения изменились? Это как-то связано с эфиром? - спросила я у Учителя перед тем, как отправиться в Пандемониум.
- Ты не совсем точно понимаешь свою память и сознание, - ответил мне учитель, - твоя память и твое сознание тоже прошли некую трансформацию.. теперь вся твоя память, мысли и чувства корректируются сквозь призму твоего нового сознания. Сознания, которое дает тебе возможность чувствовать то, что прежде ты чувствовать не могла.

- То есть любовь к матери, брату и отцу...Это все скорректировано новым сознанием?

- Я не могу точно сказать, что было раньше. Но это и не главное...Сейчас ты их любишь  - вот что главное.

Я от души поблагодарила учителя и отправилась навстречу новой, вечной жизни... Он только сказал мне напоследок:
"Не давай скорби и гневу владеть твоим сознанием".

***


Матушка, я снова пишу тебе письмо, которое так  никогда и не отправлю.. Но так мне легче бороться с удушающим одиночеством. Я уже привыкла думать на их языке, считать их годами и равняться на их героев...теперь их история - это моя, матушка.

И я наконец чувствую себя на своем месте.

Но мне по прежнему не хватает дружной семьи...клана, как это было у нас (я буду твердо верить, что было). Особенно мне не хватает маленького Зиллаха. Он, наверное, уже совсем вырос..

Поэтому сегодня я иду к вулкану Мусфель. Молиться о новой семье...Да будут мои молитвы услышаны.

Путь до Морхейма оказался быстрее, чем я того ожидала: я все никак не привыкну к телепортам и перелетам. Когда тебе дарована вечная жизнь, нужно наслаждаться каждым дуновением ветра,
каждым закатом, каждым дождем и каждым упавшим с дерева листом. Иначе зачем она нужна, эта вечная жизнь?

Когда я попала в крепость, я твердо решила добраться до вулкана пешком. Для меня это было паломничеством.

Мой поход длился где-то неделю. Я наполняла смыслом каждый свой шаг.
И вот, настал тот самый день: ноги невыносимо болят от усталости, жар и запах серы, как бы, в последний раз испытывает меня, отгоняя негостеприимством: решилась ли ты, Луксурис?
Да, я решилась.
Жар и запах серы всегда ассоциировался у меня с домом, каким бы я его не помнила...
Я вижу в этом только символ того, что я пришла по адресу.